Сеня: вопреки приговору

[Виктория]

Котенку было три месяца. И лап тоже было три. Четвертая, поджатая к брюшку, безжизненно болталась.
- Ничего не поделать, - развел руками ветеринар. - Неизлечимо.
Он попытался выпрямить лапку, и котенок немедленно вскрикнул. Стоило врачам прикоснуться к нему, как он сразу начинал кричать, резкими отрывистыми воплями, как кричат все страдающие кошки.
Еще громче он вопил два дня назад. Тогда я просто испугалась: что ж такое могут проделывать с бедным существом. Котенок этот жил во дворе, и временами можно было видеть, как он шастает в лопухах и гоняется за бабочками. Дети его не обижали, и он сам шел к ним в руки. И вот - доигрались. Они, видно, поспорили, чья очередь играть с котенком, и, забывшись, тянули его каждый к себе, как мягкую игрушку. Внезапный крик боли оборвал ребячий гвалт. Дети испуганно оставили котенка и разбежались. Малыш, испуганный еще больше, метался с места на место и жалобно пищал.
Я уже спустилась во двор, когда котенка заметила и подхватила под мышку соседка. Года три назад она пришибла насмерть кота, повадившегося навещать нашу кошку. Зная, что может грозить покалеченному котенку, я проследила за соседкой. Думаю: если захочет убить - отниму. Но она просто выбросила его подальше от дома.
Завидев меня, малыш доверчиво бросился навстречу. Не знаю, понял ли он, что в его несчастье виноваты люди, однако помощи он искал у этих же самых людей.
Незадолго до этого умерла от старости наша кошка. Родители не хотели новой, и еще меньше мог их прельстить невзрачный хромой котенок. Но что случилось - то случилось. Нашу Мусю мы тоже когда-то нашли во дворе, совсем новорожденной, когда ее хотели завернуть живьем в пакет и выбросить, как картофельные очистки. Это было одиннадцать лет назад. Теперь под нашими окнами снова плакал котенок, и снова никто, кроме нас, не мог ему помочь.
Мама пожалела малыша и быстро к нему привязалась. Два дня он только и делал, что ел, спал и мурлыкал. Задняя лапка так и оставалась поджатой. Мы понесли его в ветклинику. И вот...
- Разве ничего нельзя сделать?
- Что ж тут сделаешь? Связки сильно порваны, вот здесь. - Врач провел по тоненькой, тоньше моего пальца, перемычке между бедром и стопой. - Это уже так и останется. Наступать на нее он не сможет. Атрофия мышц - и все.
- Что же вы посоветуете? - шепотом спросила мама.
Врач поскучнел и начал возиться с инструментами.
- Он ведь с улицы? Ну, отпускать его нельзя - не выживет. Усыпите. Бесплатно.
Мама побледнела. В ее глазах мгновенно ожила картина Муськиной смерти. Те же врачи в белых халатах, шприц, укол и огромные стекленеющие глаза.
- Нет, - заявила я, когда мама, борясь со слезами, вышла в коридор. - Никто его на улицу отпускать не собирается. Он будет жить у нас.
- Но ведь он калека, - пытался втолковать мне врач. - Трехлапый кот. На всю жизнь.
Я взяла котенка и посадила за пазуху. Он был такой маленький, что умещался в ладони. Обычно веселый, он совсем присмирел и иногда мелко трясся от страха. Я открыла дверь и сказала громко:
- Ну и что? Пусть трехлапый. Все равно. Мы пойдем. Спасибо за консультацию.
Прошло две недели. Котик, мы назвали его Сеней, чувствовал себя прекрасно. Он чертиком носился по квартире на трех лапах, скакал, гонялся за пустой катушкой и даже взбирался на занавески. Ел он за четверых, ходил в старый Муськин туалет, спал по очереди у всех под боком и был счастлив. Мама полюбила Сеню, будто он был Муськин сынок. Даже папа, который любил Мусю больше всех и все еще горевал по ней, и тот улыбался, когда Сеня по утрам забавно боролся с его пальцами, играл со шнурками, а вечером, задрав хвост морковкой, первым встречал папу в коридоре. Мы очень радовались, глядя на Сеню, и готовы были радоваться и дальше и не обращать внимания на его хромоту, как не обращал он сам. И все же мы каждый день гладили, массировали крошечную лапку, толком даже не надеясь на что-то определенное. Просто Сене нравился массаж, нравилась ласка. Он улыбался и громко мурлыкал.
Прошла еще неделя. И однажды мы заметили, что Сеня, все так же резво бегая на трех ногах, потихоньку наступает и на четвертую. Воодушевившись, мы продолжали "мелиотерапию". Успех был полный. Сеня креп не по дням, а по часам, и еще через пару недель бегал на всех четырех ногах как ни в чем не бывало. Спустя полгода, когда он превратился в здоровенного буйного котяру и встал вопрос о полном одомашнивании, мы понесли его в ту же ветклинику кастрировать и там не могли не похвастаться. Врач узнал нас и очень удивился.
- Ну герой, - одобрительно потрепал он Сеню по загривку. Когда закончилась операция, медсестра вынесла спящего Сеню. На ее руках он казался этаким миниатюрным тигром. На одной руке покоилась круглая голова, а с другой свисали мощные лапы. Мех на пятках стоптался от постоянной беготни. Сестра улыбнулась и весело спросила:
- Чье сокровище?
- Наше! - хором ответили мы.

[bestiarys]

Как здорово! Счастья Вам и мини-тигру!

[sv503]

Никогда не понимал - почему простым людям без медицинского образования удаётся добиться больше, чем врачам. К сожалению, при всех кажущихся медицинских достижениях, медицина и сейчас ушла не дальше, чем во времена какого-нибудь 19 века, когда кровопускание было лекарством от всех болезней. Медицина, по большому счёту, как была гаданием на кофейной гуще, так ею и осталась. Працельсов во все времена было мало. Организм - слишком сложное устройство, которое не изучено даже на 1%.

[SLAVA 33+]

Виктория, чудесный, замечательный и очень искренний, а потому-такой сердечный и за душу хватающий рассказ, и слезы наворачиваются .... Спасибо.

[Mar33_33]

Виктория, как хорошо, что есть такие люди.